Eurasian Jewish (EAJ) Policy Papers, No 43 (10 May 2021)
Как показывают многочисленные исследования, в глазах большинства русскоязычных – как и многих других – евреев диаспоры Израиль сегодня воспринимается среди прочего в качестве неисчерпаемого ресурса новых, ивритских (в оригинале или в переводе на русский и иные языки) еврейских текстов, культурных кодов, моделей и представлений, наполняющих этническим содержание русско-еврейскую версию “сионизма диаспоры”. Но отвечает ли нынешний Израиль подобным ожиданиям? Прежде всего – что мы имеем в виду, говоря о тех элементах израильской культуры, которые могут быть востребованы евро-азиатской и иной еврейской диаспорой, и в какой мере они могут считаться коллективным посылом израильского общества евреям и членам их семей, пока живущих за его пределами?
Предисловие редактора
Десятилетия, прошедшие после распада СССР и активизации на территории его стран-наследников встречных процессов возрождения организованной еврейской жизни и масштабной репатриации в Израиль и эмиграции в страны Запада, стали свидетелями еще одного важнейшего феномена. А именно, завершения на постсоветском пространстве, в Израиле и в странах новой русско-еврейской диаспоры формирования новой субэтнической группы еврейского народа – русскоязычных евреев. Ее инфраструктурой служат новые локальные еврейские группы (украинские, российские, белорусские, евреи, общины «русского Израиля», «русско-еврейская община США» и т.д), обладающие своей, специфической общинной, субкультурной и этнополитической идентичностью. Этот новый, сложившийся преимущественно из ашкеназских евреев субэтнос, обладает, как и положено, целым рядом специфических для него культурных атрибутов, наполненных вполне еврейским содержанием разного происхождения. Включая остатки восточноевропейской ашкеназской традиции (имея в виду, что это наследие служит субстратом новой, русскоязычной еврейской культуры, том числе в виде многочисленных переводов художественной литературы с идиша на русский язык), также элементы русскоязычной еврейской культуры советского и постсоветского периода и заимствованные, прежде всего израильские и в меньшей степени, американские и в целом западные культурные инновации.
Собственно, именно Израиль, судя по данным масштабного социологического исследования, проведенного по инициативе ЕАЕК в 2019-2020 годах в 5 постсоветских странах под руководством З. Ханина и В. Чернина, является главным фокусом и объединяющим началом этого транснационального русскоязычного еврейского сообщества. Что, среди прочего, определяет его роль как важнейшего фактора персональной, культурной и этнической идентификации евреев стран бывшего СССР. Естественно, что данные рамки нуждаются в культурном наполнении – в том числе, как полагают многие, и в духе идей «культурного сионизма» Ахад-ха-Ама, отводившего еврейской общине в Эрец-Исраэль роль духовного центра еврейского народа, способного сохранить единство и коллективную идентичность еврейского народа в странах рассеяния. Официально Израиль в определённой мере действительно пытается выполнить видение Ахад Ха-Ама, представляя адаптированную к потребностям Диаспоры версию новой ивритской культуры. Но в полной ли мере они сегодня в состоянии выполнить данный запрос? Об этом – заметка д-ра Велвла Чернина
Проф. Зеэв Ханин
В. Чернин: «ВАЖНЫЙ ВОПРОС»
В глазах большинства русскоязычных – как и многих других – евреев диаспоры Израиль сегодня воспринимается среди прочего в качестве неисчерпаемого ресурса новых, ивритских (в оригинале или в переводе на русский и иные языки) еврейских текстов, культурных кодов, моделей и представлений, наполняющих этническим содержание русско-еврейскую версию “сионизма диаспоры”. Но отвечает ли нынешний Израиль подобным ожиданиям? Прежде всего – что мы имеем в виду, говоря о тех элементах израильской культуры, которые могут быть востребованы евро-азиатской и иной еврейской диаспорой, и в какой мере они могут считаться коллективным посылом израильского общества евреям и членам их семей, пока живущих за его пределами?
Ответ на этот вопрос не столь однозначен, как может показаться на первый взгляд. В самом Израиле разворачивается острейший идеологический конфликт вокруг проблемы еврейской самоидентификации и даже самого определения термина “еврейский”. Этот конфликт оказывает самое непосредственное влияние на еврейство Диаспоры, причем на данном этапе в его фокусе оказывается в первую очередь именно русскоязычное еврейство – как та его часть, которая проживает на исторической Родине, так и те части, которые остается в постсоветских государствах или в странах новой Диаспоры.
Внутриполитические баталии последней пары лет и сопровождающая их бурная полемика в израильских СМИ и социальных сетях подталкивают к мысли, что основной конфликт, раздирающий изнутри израильское еврейское общество, это конфликт между светскими и религиозными евреями. Однако это не так. Речь идет о конфликте между модернизированными евреями и евреями-фундаменталистами. Для модернизированных характерно наличие широкого спектра отношения к религии – от убежденных атеистов, которые не собираются отказываться от своего еврейства, до пока сравнительно малочисленных модернизированных ультраортодоксов. Это те из них, кто идет служить в армию и сочетает изучение Торы с работой – не в виде подработок, а в виде полноценной профессиональной карьеры.
Усилиями модернизированных евреев и было создано современное Государство Израиль, ставшее одним из самых экономически и технологически развитых государств мира, обеспечивающих своим жителям высокий уровень социальной защиты. Учитывая, что это еврейское государство, а евреи, как показывает история, с печальной регулярностью становятся объектом ненависти, дискриминации и прямого насилия, весьма существенно и то, что модернизированные евреи создали армию и другие силовые структуры, с которыми приходится считаться ближним и дальним соседям. Идеологией модернизированных евреев, создавших и развивающих Государство Израиль (отдают они себе в этом отчет или нет), был и есть сионизм. Идеология еврейского национализма европейского типа, поставившего своей задачей национальное самоопределение еврейского народа на его исторической родине.
Как известно, на идеологическом уровне еврейский религиозный фундаментализм не нуждается в еврейском национальном государстве – как и в еврейском государстве вообще, не нуждается, перекладывая задачу создания – точнее возрождения еврейского государства на Мессию, каковой должен создать его сразу идеальным – когда-нибудь в будущем. В отличии от сионизма, еврейский религиозный фундаментализм рассматривает евреев не как нацию европейского типа (пусть находящуюся в процессе формирования), а как религиозную общину. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. При этом сторонники данной идеологии – кроме самых идейных, типа “Нетурей карта” и сатмарских хасидов – отказывая созданному и поддерживаемому модернизированными евреями Государству Израиль в религиозной легитимности, готовы сосуществовать с ним и использовать его ресурсы в своих интересах, не чувствуя по отношению к нему особых обязательств.
Для оправдания подобной позиции ими нередко используется талмудическая притча (трактат “Санхедрин” 32, 2), согласно которой, если встретились два верблюда – один обремененный поклажей, а другой без поклажи, то тот, у которого нет поклажи, должен уступить дорогу. Подразумевается, что у евреев-фундаменталистов есть груз в виде многовековой еврейской традиции и заповедей, а у модернизированных (в первую очередь светских) евреев такого груза нет, и потому они должны уступить дорогу (именно такую трактовку данной талмудической притчи выдвинул духовный лидер религиозной ультраортодоксии Авраам-Иешаягу Карелиц (Хазон Иш, 1878-1853) в беседе с первым премьер-министром Израиля Давидом Бен-Гурионом). [1]
Парадоксальным образом модернизированные евреи склонны в своей массе принимать подобную трактовку этой притчи. Я не имею в виду объявившихся в последнее время воинственных русскоязычных защитников экономического и гражданского эскапизма и политических амбиций религиозной ультраортодоксии, часть из которых продолжает клеймить “врагов иудаизма” в социальных сетях даже после наступления Шабата. Проблема состоит в том, что едва ли не большинство модернизированных (в первую очередь светских) евреев забыли, что их верблюд тоже несет поклажу. Как и всякое приличное национальное движение, сионизм подразумевает наличие национальной истории и национальной литературы.
Но тут и возникает проблема: простой взгляд на программу по еврейской литературе и истории Израиля в государственных (“мамлехти) и государственно-религиозных (мамлахти-дати) школах убеждает, что ученикам там предлагается нечто бессвязное. Притом, что качество преподавания литературы в современной российской школе также не стоит преувеличивать, все, кто там учился, в идеале должны себе представлять, что в XVIII веке был Фонвизин, который написал “Недоросля”. Потом были Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Островский, Толстой, Чехов, Маяковский. Программа русской советской школы по литературе включала и упоминание о том, что до Фонвизина было “Слово о полку Игореве”. А у нас? В Израиле литература в школе преподается и считается, что те, кто готовится по этому предмету на аттестат зрелости, по идее, слышали базовые термины и фамилии. Но на практике – очень многие, если не подавляющее большинство из наших детей ничего не знают о Нафтали-Герце Вайзеле, ивритскоязычном (о писавших на идише и говорить не приходится) поэте, который жил во времена Фонвизина. Не знают они толком ничего и о последовавших за ним Меире Леттерисе, Аврааме Мапу, Михе-Йосефе Лебенсоне, Иегуде-Лейбе Гордоне, Менделе Мойхер-Сфориме и т. д. О средневековой еврейской литературе и говорить нечего. Все, конечно, знают о Хаиме-Нахмане Бялике и Шауле Черниховском, но главным образом из-за улиц, носящих их имена.
В смысле национальной истории все слышали о Шимоне Бар-Кохбе. Но мало кто помнит отца еврейского театра Авраама Гольдфадена, благодаря которому мы все о нем помним. Гольдфаден, прочитавший о Бар-Кохбе в написанной по-немецки истории еврейского народа Генриха (Цви) Греца, написал на идише пьесу “Бар-Кохба”. 80-е годы XIX века, когда появилась эта пьеса, были временем еврейского национального возрождения. Еврейскому национальному движению нужен был герой. Символ. Бар-Кохба вполне подошел для этой роли. Бар-Кохба жил во II веке н.э. А что было в нашей стране потом? Кто знает о восстании евреев против византийцев в 613-617 гг.? Кто знает об обороне Хайфы евреями против крестоносцев в 1100 году? А это был последний (1000 лет спустя после разрушения Второго Храма!!!) бой евреев в своей стране против иноземных захватчиков.
Итак, модернизированные евреи (включая религиозных сионистов) во многом сами виноваты. Они создали Государство Израиль. Они своим трудом, мужеством и талантом развивают его. Только они забыли о поклаже, которую нес их верблюд. Вот и получилось, что в роли ответственных за “еврейство” еврейского национального государства выступают фундаменталисты-ультраортодоксы – которые, естественно и вполне понятно, заполняют идеологический и культурный вакуум своим пониманием “идишкайт” и своей повесткой дня.
Понятно, что ответ на поставленные вопросы должны в первую очередь дать сами израильтяне. Но свою позицию могут – а, по моему мнению, и должны высказать и евреи Диаспоры, а также их зонтичные и иные общинные организации. Ведь и их сказанное касается в самой полной мере. Проблема представляется настолько серьезной, что оправдывает, на мой взгляд, заимствование заголовка знаменитой статьи Элиэзера Бен-Иегуды (“Шеела нехбада”), впервые поставившей на повестку дня возрождение разговорных функций языка иврит.
[1] Подробнее об этом см.: Давид Меламед. “Чья телега полнее нагружена – светских или ультраортодоксов” (на яз. иврит), интернет-сайт NRG, 26.8.2013.