Еврейская автономная область России – важный символ или пережиток прошлого?
Поделиться
EAJ Policy Papers, No 8 (Jan 14, 2019)
Идущий в России очередной виток дискуссии о ликвидации ряда «дотационных» национальных автономий путем их слияния с более состоятельными в хозяйственном и бюджетном смысле соседними регионами страны, напрямую касается и возможного изменения статуса основанной в мае 1934 года Еврейской автономной области. Хотя мотивы данного шага преимущественно финансово-экономические, лишение ЕАО, единственного оставшегося в мире примера, пусть на декларативном уровне, реализации «территориалистской» модели национального самоопределения еврейского народа, нанесет немалый символический и содержательный ущерб российской еврейской общине и стране в целом. Особенно, если принять во внимание идущий в последние десятилетия в области процесс возрождения еврейской культурной жизни и то, что сама по себе ЕАО, как бренд, может в долгосрочной перспективе оказаться экономически эффективен.
Несколько лет назад в России прозвучало заявление известного российского востоковеда и политика, ныне покойного Е.М. Примакова о «политическом анахронизме» существования Еврейской автономной области Российской Федерации, где, как он утверждал, евреи составляли не более 1% населения, и которую, по его убеждению, следовало объединить с одним из соседних регионов.[1] Данное высказывание ожидаемо вызвало возмущение общественности области, как в контексте весьма конфликтной темы объединения субъектов Российской Федерации, так и (или даже в особенности) потому, что речь шла не просто о судьбе одной из национальных автономий. А об унаследованном постсоветской Россией многолетнем символе местного варианта национально-территориального решения «еврейского вопроса» в СССР, и, по сути, о единственном реализованном в мире проекте «территориалистской» модели национального самоопределения еврейского народа.
Еврейская автономная область была образована в период создания национально-территориальных еврейских автономий в СССР. В 2018 году Еврейская автономная область отметила 90 лет принятия Президиумом ЦИК СССР законодательного акта о выделении земель по ходатайству Комитета по земельному устройству еврейских трудящихся (КомЗЕТ) «для нужд сплошного заселения трудящимися евреями свободных земель в приамурской полосе Дальневосточного края», после чего началось переселение евреев на территорию будущей ЕАО.[2] В мае 1928 года на станцию Тихонькая, ставшую впоследствии городом Биробиджаном, стали прибывать первые эшелоны переселенцев (среди которых был и дед автора). Развернутая КомЗЕТом и Обществом землеустройства еврейских трудящихся (ОЗЕТ) пропагандистская и агитационная работа, проводившаяся под лозунгом «В Еврейскую страну!», подняла тысячи евреев из местечек и городов внутри СССР, а также свыше 1500 переселенцев-евреев из 14 зарубежных стран, в том числе из США, Германии, Латвии, Литвы, Польши, Аргентины и других. Среди них были и евреи-эмигранты из британской подмандатной Палестины, привлеченные идеей создания еврейской социалистической государственности в рамках СССР. Биробиджанский проект поддержали зарубежные еврейские организации, среди которых выделялись ИКОР, Амбиджан, ОРТ и многочисленные заграничные структуры ОЗЕТ.
В 1930 году был официально создан Биро-Биджанский еврейский автономный район, который 7 мая 1934 года был преобразован в Еврейскую автономную область. К 1937 году численность евреев в ЕАО достигла 18 тысяч человек (23,8% всего населения), причем перспективой (в случае переселения туда не менее 100 тысяч евреев) могло бы стать формирование на ее базе “полноправного субъекта СССР” – Еврейской республики. Однако волна сталинских гонений 1936-1938 гг., а затем антисемитские кампании 1948-1953 гг. в ходе которых в небольшой области было репрессировано почти 7000 человек и более тысячи из них расстреляно, нанесли тяжелейший удар по ЕАО. Все это окончательно подорвало и уничтожило веру в возможность создания «национальной по форме и социалистической по содержанию» самоуправляющейся еврейской территории остановило процесс переселения евреев в ЕАО и, напротив, стимулировало процесс оттока оттуда евреев и ассимиляции оставшегося там еврейского населения[3].
В последующие годы власть превратила область в почти сугубо пропагандистский проект решения в стране национального вопроса. И только с горбачевской Перестройкой начался постепенный процесс возвращения и вторичной легализации уникального местного еврейского самосознания и исторической памяти о прошлом. Обращение к своим корням включало стремление передать детям, внукам и правнукам первых евреев-переселенцев те идеи и символы, которыми руководствовались их предки, прибывшие обживать новую «Обетованную землю».
Именно потому практически сразу на заявление академика отреагировал генеральный секретарь Евроазиатского еврейского конгресса профессор Михаил Членов. По его твердому мнению, «исчезновение… Еврейской автономной области стало бы невосполнимой потерей и для российской еврейской общины, и для нашей многонациональной страны», в силу чего уже само заявление Примакова представляло собой «политический анахронизм»[4], не говоря даже о том, как будет воспринято символичное для еврейской общественной жизни в России разрушение Еврейской автономной области и в мире. В силу чего, полагает Членов, еврейская общественность страны «ожидает, что российские власти, напротив, помогут области в сохранении ее уникальности, в развитии и укреплении национальной культуры».
Заявление академика Примакова зацепило за живое и многих известных деятелей региона, в том числе бывшего руководителя области М.М. Кауфмана, который передал мне копию ранее не публиковавшегося личного письма, подготовленного им совместно с бывшим первым секретарем обкома КПСС Б.Л. Корсунским и адресованном тогдашнему главе Хабаровского края В.И. Ишаеву.
Кауфман, который был лично знаком с Примаковым и не мог понять смысл его демарша, прекрасно знал, что собой представляла область. Аргументация Примакова по поводу 1% евреев, проживавших в области, его возмущала. В письме на имя Ишаева подчеркивалось несовершенство официальных демографических оценок: «Трудно сегодня установить истинное число евреев, проживающих на территории области, учитывая долголетние процессы ассимиляции и смешанных браков… Можем Вам сообщить, что по данным областного военного комиссариата евреев – призывников на 1 января 1998 года значится 7,5 тысяч человек. Мы думаем, что Вы в состоянии определить примерное количество евреев, проживающих в области… и не делать акцент на 2%»[5].
Кстати, примерно такую же мысль озвучил в ответ на заявление Примакова и упомянутый Михаил Членов: «Действительно, по данным переписи населения, евреи составляют примерно один процент население области – около 1700 человек из примерно 170,000 жителей. Однако излишне говорить, что, как и в прочих регионах РФ, граждане еврейского происхождения далеко не всегда позиционируют себя таковыми в ходе переписи. Между тем, ряд демографических исследований позволяет утверждать, что число людей, имеющих еврейское происхождение, достигает в ЕАО примерно десяти процентов. По моим оценкам, несколько расширенное, не ограниченное рамками переписи толкование термина «еврейский», позволяет говорить о семи или даже десяти тысячах человек. Такой высокий процент еврейского населения не встречается нигде в странах диаспоры (обычно это 2-3 процента). Число евреев в общинах каждой из стран Азиатского и Тихоокеанского регионов, которые входят в состав ЕАЕК, сопоставимо или даже меньше, чем в ЕАО».
Впрочем, сомневаюсь, что Примаков, который, кстати, никогда не бывал в области, даже, если бы он был знаком со всеми фактами настоящей истории образования и строительства ЕАО, задумывался о «еврейском» аспекте этого вопроса, когда делал свое заявление по поводу области. Складывается ощущение, что определенные структуры вбрасывают эту тему с целью изучения реакции населения на объединение субъектов РФ. Такой опыт был ранее реализован в отношении Корякского автономного округа, тогдашнее социально-экономическое положение которого было сопоставимо с нынешней экономической ситуаций в Еврейской автономной области. После избрания Олега Кожемяко губернатором округа в апреле 2005 года там была проведена, с помощью московских политтехнологов, масштабная организационная и разъяснительная работа с населением, итогом которой стало присоединение округа к Камчатскому краю.
Иными словами, во всех случаях мотивы Примакова и его единомышленников носили не столько «национальный», сколько существенно более «административно-оперативный» характер, что и не раз озвучивалось в российских СМИ. Бывший прокурор области, а затем уполномоченный по правам человека в ЕАО Александр Золотухин в опубликованном на днях в интернет-издании «Набат» интервью, например, отмечал, что причину появления темы ликвидации области, как субъекта федерации, следует, в первую очередь, искать в негативных демографических и хозяйственных процессах в регионе. В том числе в оттоке населения и, как следствие, в резком сокращении жилищного строительства, в проблемах ЖКХ, развитии малого бизнеса, в отсутствии развития сельского хозяйства и проведения давно уже обещанной инвентаризации сельхозземель. «Никакого роста экономики у нас на самом деле нет, ‑ полагает Золотухин, ‑ у нас закрыты практически все предприятия по производству продукции»[6]. И даже работающий Кимкано-Сутарский ГОК, чьи акционеры находятся за границей, и который вроде бы должен приносить области прибыль, не дает ее, так как доходы предприятия съедают кредиты, падающие цены на руду, в силу чего, по словам интервьюируемого, «всё идёт мимо людей».
Закономерный вывод из подобных рассуждений: «вопрос объединения витает в воздухе; и чем хуже будет экономическое и социальное положение в Еврейской автономной области, тем чаще он будет подниматься». Действительно, разговоры о необходимости присоединения к соседнему региону идут не первый год. Возникала тема объединения области то с Хабаровским краем, то с Амурской областью, и даже о ее вхождении, вместе с двумя указанными территориями, в состав условной «Приамурской губернии». Версия «возвращения» ЕАО в состав Хабаровского края считается наиболее вероятной, ибо, по словам того же Золотухина и иных наблюдателей, руководству этого края интересен строящийся через Амур железнодорожный мост в Китай, и объединение регионов произойдет, как только он будет сдан в эксплуатацию.
При этом экономическая и социальная эффективность подобного развития событий далеко не всем очевидна. Так, когда в очередной раз был поднят вопрос объединения регионов, В.И. Ишаев и бывший губернатор области Н.М. Волков на совместной официальной встрече пришли к согласию, что двум самостоятельным регионам будет намного легче существовать на просторах России. В упомянутом письме В.И. Ишаеву, которое изобилует весьма интересными фактами и примерами так называемого «равноправного положения области в составе Хабаровского края», Кауфман и Корсунский уже тогда четко расставили политические и экономические акценты, говорящие не в пользу такого объединения.
И в самом деле, вопрос объединения территорий не простой. Эксперты ИНСОР в свое время пришли к заключению, что кампания по укрупнению субъектов федерации, призванная показать силу федерального центра, напротив, скорее продемонстрировала его слабую компетентность и недостаточный профессионализм. Во всяком случае, нет никаких гарантий, что простое объединение административно-территориальных субъектов избавит их от многих проблем. ЕАО сегодня – дотационный регион, но таких субъектов в Российской Федерации большинство: за счет собственных доходов сегодня живут не более 10-ти регионов России, и чтобы область могла выйти на этот уровень, одних местных усилий явно недостаточно. Надо серьезно менять стратегию государства в развитии экономики и социальной политики на Дальнем Востоке, что позволит привлечь инвестиции, открыть новые современные производственные кластеры по освоению огромных богатств этой территории. А это – новые рабочие места, улучшение демографической обстановки в регионе, где уже сейчас не хватает квалифицированных специалистов.
Неужели ЕАО ‑ единственная в России автономная область, которая, перестав существовать в качестве самостоятельного субъекта, непременно решит проблемы Дальнего Востока? На первый взгляд, как для сторонников сохранения нынешнего статуса области, так и противников этой идеи, в равной мере озабоченных экономическим выживанием региона, название области – это не более чем символ, дань устаревшим традициям и идеям, давно исчерпавшим себя надеждам прошлого. И очень жаль, что такие взгляды существуют. А ведь даже само по себе название «Еврейская область» – это бренд, который стоит многого.
Еврейская автономная область существует сегодня не только на карте России. Что бы ни говорили, ни решали и ни писали на эту тему, область с ее удивительной историей вошла в летопись страны и мира как территория, где был реализован один из самых смелых проектов «романтической» послереволюционной эпохи. Проект, замыслом которого было дать российским евреям землю и право на собственное, пусть и на практике искаженное и выхолощенное коммунистическими властями, национально-территориальное самоопределение. Да, это особая территория, но мы не изолированы от окружающего мира. У нас просто другой социальный микроклимат, в котором нет национальной дискриминации. Здесь, как в старом еврейском местечке, все друг друга знают в лицо.
О нас знают и помнят за рубежом как об уголке, где был искусственно создан еврейский район. Разумеется, большинство «биробиджанских евреев» уже давно живет за рубежом, прежде всего, в Израиле, что, впрочем, нисколько не умаляет значимости тех, кто остался в Биробиджане, особенно, если вспомнить, что в известной шутке «сколько бы их ни уехало, все равно остается больше, чем было», есть и доля правды. «Область убедительно продемонстрировала способность выступать в качестве центра еврейской культуры, особенно, когда это касается Дальнего Востока и шире – азиатской части России, ‑ считает Михаил Членов, ‑ руководство ЕАО… прилагает немалые усилия для развития еврейской культуры и религии, как в самой области, так и на Дальнем Востоке в целом. …В столице области создана Еврейская национально-культурная автономия. Все вышеперечисленное и еще многое-многое неупомянутое со всей очевидностью свидетельствует, что в области идет активная еврейская жизнь».
Как бы то ни было, с момента основания области прошло восемь с половиной десятилетий, а интерес к ней не пропадает. Даже не говоря о сомнительных экономических перспективах реорганизации (ибо кому нужна окраина?), поймут ли нас потомки, если растворившись в другом субъекте федерации, область не сможет реализовать не только свой неплохой хозяйственный потенциал, но и оставит черную дыру в исторической памяти и традициях российского и мирового еврейства.
Вряд ли стоит пренебрегать мудростью Екклесиаста, некогда сказавшего: «Нет памяти о прежних (поколениях), и о последующих, которые будут, не останется о них памяти у тех, что будут еще позже».
[1] См.: «Академик Евгений Примаков предложил присоединить ЕАО: Еврейскую автономную область объединят с Амурской областью, и будет Амурский край?», Московский Комсомолец, 18.01.2015.
[2] Комитет по земельному устройству еврейских трудящихся при президиуме Совета национальностей ЦИК СССР. Комитет был создан в 1924 г.
[3] Подробнее об истории ЕАО см.: Henry Felix Srebrnik, Jerusalem on the Amur, McGill-Queen’s Press, 2008.
[4] Цит. по: «По просьбе газеты «Биробиджанская звезда» генеральный секретарь Евроазиатского еврейского конгресса (ЕАЕК) проф. Михаил Членов прокомментировал заявление академика Примакова о Еврейской автономной области, как “политическом анахронизме”», http://ami.spb.ru/A551/pages/A551-082.html
[5] Цит. по: Иосиф Бренер: «Аргументы «против» присоединения ЕАО к чему-либо», Биробиджанер Штерн № 06(14425), 18.02.2015.
[6] Цит. по: Экс-прокурор ЕАО Александр Золотухин: «Пока не начнут возбуждать уголовные дела, порядка в сфере ЖКХ не будет», http://nabat.news/2018/12/17/eks-prokuror-eao-aleksandr-zolotuhin-poka-ne-nachnut-vozbuzhdat-ugolovnye-dela-poryadka-v-sfere-zhkh-ne-budet/
