EAJ Policy Papers No 13 (February 17, 2019)
Последнее пятилетие ознаменовалось не только новым количественным ростом репатриации из бывшего СССР евреев и членов их семей в Израиль, но и изменением структуры этого витка алии. В отличие от репатриантов предыдущего десятилетия, примерено две третьих из которых прибыли в Израиль из периферийных городов СНГ и Балтии, нынешняя волна представляет репрезентативный социально-демографический срез еврейского населения бывшего СССР. И, соответственно, сравнительно высокую долю выходцев из столичных и крупных индустриальных и культурных центров России, Украины и других постсоветских государств. А среди них – немалую группу успешных и весьма состоятельных бизнесменов, по ряду причин избравших в качестве официального и/или реального адреса именно еврейское государство, несмотря на то, что капиталам, навыкам и деловым связям большинства из них были бы рады и во многих других странах Запада. Появление этой группы стало непростым вызовом и для израильского истеблишмента, чья политика интеграции репатриантов (75% из которых составляли выходцы из СССР и СНГ) на протяжении почти трех десятилетий была ориентирована на алию иного состава, потребностей и интересов. Новые вызовы создают и новые возможности; вопрос, смогут ли израильские политические, деловые и управленческие элиты проявить необходимое понимание и гибкость для решения этих задач?
Последнее пятилетие ознаменовалось не только новым количественным ростом репатриации из бывшего СССР евреев и членов их семей в Израиль, но и изменением структуры этого витка алии. В отличие от репатриантов предыдущего десятилетия, примерено две третьих из которых прибыли в Израиль из периферийных городов СНГ и Балтии, нынешняя волна представляет репрезентативный социально-демографический срез еврейского населения бывшего СССР. И, соответственно, сравнительно высокую долю выходцев из столичных и крупных индустриальных и культурных центров России, Украины и других постсоветских государств, а среди них – немалую группу успешных и весьма состоятельных бизнесменов, избравших в качестве официального и/или реального адреса еврейское государство.
Очевидно возникающий в этой связи вопрос, какие факторы являются сегодня точкой притяжения обеспеченных российских евреев в Израиле и как к этому должен относиться израильский истеблишмент, для которого появление такой группы стало непростым вызовом. И, прежде всего, потому, что политика интеграции репатриантов (75% из которых составляли выходцы из СССР и СНГ) на протяжении почти трех десятилетий была ориентирована на алию иного состава, потребностей и интересов.
Базовые мотивы
Если смотреть правде в глаза, то сегодня, в 2019 году, уже мало кто перебирается в Израиль из чисто сионистских побуждений: по этой причине репатриировались почти три десятка лет назад. Мир становится намного более расчётливым, чтобы не сказать циничным. Люди выбирают, где им лучше жить и насколько им там лучше жить. Судить, и, тем более, осуждать их за это представляется бессмысленным. Так что же в Израиле привлекает обеспеченных российских евреев, чьим капиталам, навыкам и деловым связям были бы рады и во многих других странах Запада?
С точки зрения консультанта по бизнес-эмиграции и эксперта по миграционному праву, Израиль является для них «магнитом», как минимум, по двум причинам. Первая заключается в том, что за те 29 лет, которые я живу в Израиле, страна изменилась до неузнаваемости. Не только в лучшую сторону: Израиль очень дорог для проживания; в локальных сферах, не подверженных глобальной конкуренции, уровень сервиса низок, а цены высоки; стоимость тель-авивской недвижимости приводит в трепет уже не только наших московских клиентов, но и монакских. С другой стороны, за прошедшие три десятилетия Израиль прошел очень длинный путь от маленькой далекой провинциальной страны до вполне западной страны европейского типа, которая просто случайно географически расположена между Ливаном и Египтом, а Тель-Авив сегодня является таким же «городом мира», как Нью-Йорк, Лондон или Москва.
Второй магнит носит вполне меркантильный характер: это десятилетние налоговые каникулы на подавляющее большинство зарубежных доходов, которые Израиль предоставляет новым репатриантам (и вернувшимся после долгого проживания за рубежом израильтянам). На сегодняшний день эти каникулы включают в себя не только освобождение от налогообложения подавляющего большинства зарубежных доходов, но и освобождение от отчетности об этих доходах. Это освобождение от отчетности, надо полагать, рано или поздно будет отменено. В этом мы не видим проблемы. Более того, уже сегодня мы рекомендуем многим нашим клиентам им не пользоваться, а наоборот – отчитываться перед израильскими налоговыми органами о своих зарубежных доходах для того, чтобы создать «информационный задел» для будущего, track record. Освобождение же от налогов, похоже, останется с нами еще надолго.
Дополнительную «подушку безопасности» создает ощущение, что об отмене каникул на налогообложение сегодня речь серьезно еще не идет, хотя рикошетом от расследований деятельности нашего премьер-министра этот вопрос поднимался. Пока же есть возможность зарабатывать деньги глобально и платить со своих доходов или, по крайней мере, с большей их части, налоги в нулевом размере – там, где израильтянин платил бы налог, близкий к 50%, и то же самое делал бы француз, немец и американец.
Позиция властей
Второй немаловажный вопрос – это реакция израильского истеблишмента на репатриацию обеспеченных российских евреев и формирование в глазах местных элит представления о причинах, побуждающих этих репатриантов обзавестись израильским гражданством. Стоит ли за этим желание превратить, сейчас или в будущем, Израиль в центр жизненных интересов для себя и своих семей или, воспользовавшись преимуществами, которые дает израильский даркон (заграничный паспорт), продолжать зарабатывать, а нередко и жить в США, Европе или той же России?
Сорок лет назад израильский премьер-министр Ицхак Рабин назвал израильтян, покидающих свою страну, слабаками. И действительно, страна, которая жила на пороховой бочке, в постоянном состоянии или ментальном ощущении войны, вполне могла относиться к гражданам, которые не готовы, говоря армейским языком, «подставить плечо под носилки», как к предателям Родины. Но мир изменился, и Израиль изменился даже быстрее, чем он.
Наше окружение, может быть, не стало намного более мирным. Но, очевидно, наши соседи, что бы они ни говорили, на самом деле смирились с тем, что Израиль здесь всерьез и надолго. И в Израиле нет ощущения постоянной войны, нет ощущения страха, даже когда наши противоракетные комплексы сбивают палестинские болванки над нашими головами. Со временем пришло и понимание, что любой человек вправе выбирать, где ему жить, даже если он гражданин Израиля. И точно так же, как генералы готовятся к прошедшей войне, и израильский истеблишмент во многом готовится к прошедшим волнам репатриации, к людям, которые бежали в Израиль, для которых переезд в Израиль был одномоментным актом.
Когда мы репатриировались в Израиль в конце 80-х, начале 90-х, нас лишали советского гражданства, нас выбрасывали из квартир, перед нами не стоял вопрос перевода в Израиль крупных сумм денег – по причине отсутствия таковых. И у новых репатриантов не было проблемы с тем, чтобы пойти работать на стройку или заправку, если нужно кормить семью. И сегодня тоже, конечно, есть люди, которые в Израиль бегут: из Луганска, из Аргентины после кризиса, или даже из Ниццы после теракта. Но большинство людей, и в особенности успешных людей, смотрят, и совершенно правильно смотрят, на переезд в Израиль не как на акт, а как на процесс.
У успешных обеспеченных людей, которым есть что терять, нет ни малейшей причины совершать репатриацию некомфортно. И требовать от них пройти через неудобства, для того чтобы доказать любовь к Израилю, совершенно неуместно и бессмысленно. Эти люди привыкли начинать процесс, четко видя конечный результат. Они будут жить там, где будут учиться их дети. Они переедут в Израиль, когда в этом месте у них будет обеспечена крыша над головой – того уровня, к которому они привыкли. Они понимают, что для покупки квартиры или дома им потребуется ввести в Израиль крупную сумму денег, что давно перестало быть простой задачей. Они хотят заранее обеспечить себе в Израиле уровень жизни не ниже, чем у них был в России ‑ для этого также нужны деньги, и они нужны именно в Израиле. Банковская система перестала быть глобальной: чтобы иметь счет в одной стране, а тратить крупные суммы в другой – надо иметь израильское гражданство. Ожидать, что они сначала все бросят и попробуют ввести средства в Израиль, попробуют купить квартиру, попробуют убедить консула дать им визу, мне кажется совершенно неверным. Они справедливо считают, что это равнозначно нарушению старого правила не ставить телегу впереди лошади.
Да, далеко не все переедут в Израиль сразу после получения гражданства. Выскажу крамольную мысль: не все переедут в Израиль вообще. Но сегодня весь мир конкурирует за этих людей – богатых, успешных, мыслящих глобально. У Израиля есть преимущество в этой конкурентной борьбе, когда речь идет о евреях. И не дай нам Б-г потерять это преимущество из-за узости мышления и зависти.